Она пришла ко мне в смутные, не всем понятные
времена АТО и ЛНРа. Думаю, эти странные и пугающие аббревиатуры, еще долго будут приходить ко мне в ночных кошмарах, но, как говорят, нет добра без зла. Поэтому, наверное, Муза, это единственное, за что я буду благодарна Российским ГРАДАМ и ЛНРовскому сумраку.
Хотя и не приходила она ко мне, так, прибилась, видно откинутая с облака взрывной волной. Сидела под кустом желтых лилий, перепугано вздрагивая при очередном взрыве. Муза была чуть примятая, с опаленными порохом крылышками, но с гордо поднятым носиком и дрожащими от негодования губками. Еще бы, она не военная Муза, она - мирная и лирическая, в веночке, с колосочками, а тут такое… а она в платье, без каски и броника.
И ей, и мне было страшно. Мы посмотрели друг на друга и решили бояться вместе. Сидели надув губки и боялись. Вокруг неиствовал русский мир, холодила душу и нервы русская весна, Мордор заявлял свои права, впуская на нашу землю сумрачное войско, что-то бахало, шарахало, что-то отделялось, даже, кралось, громко махало трехцветными флагами, в общем, портило жизнь и нервы по полной.
Она посмотрела на меня и подвинулась ближе. В подвале было сыро? и паутина, и мрачно.
- Ну, мы как-то не планировали принимать гостей в подвале, - сказала я, стесняясь, - завтра приберу.
- Я помогу, можно, - несмело спросила она.
- Давай! - утвердила я, и накинула на нее плед.
Так вот она и осталась.
Каждый день мы боялись потерять что-то свое, особо не откровенничали, просто боялись взрывов, человеческой глупости и ненависти. Просто сидели в подвале во время перестрелки и кутались в плед: я, Муза, дети, семья, собаки, кошки, и даже песчаная белка в клетке.
Потом оказалось, что боимся мы, в общем-то, за одинаковые вещи: потерять любимые степи, дом, желтые лилии и синие колокольчики, золотистые поля под чистым, мирным, голубым небом, теплое голубое море и желтые песок с ракушками, любовь, детский смех… У нас оказалось столько общего, даже характер, даже выражение лица, даже ехидство.
Потом мы начали разговаривать, обсуждать, думать, как выходить из глупейшего положения оккупации на своей земле, потом стали петь во время взрывов, потом смеяться над ними, а потом, она сказала:
- Представляешь, а ведь где-то там так же боятся люди, не понимают, что у вас здесь происходит, может им так же страшно, одиноко, а может, если мы тут как-то поговорим, все вместе, с чаем, медом, вареньем, то и всем станет легче.
Я не очень опытный переговорщик, но бояться коллективно меня устроило. И мы начали писать письма, рассказывать о себе, о лилиях, о поселке, плача от страха, злясь на тех, кто впустил сюда это безумие, доказывать, что не язык делает из человека патриота, и даже не веночек, а что-то большее.
Сначала это было, как тоооооненький лучик, сквозь мрак, но к нему начали подтягиваться другие лучики, свет становился больше, сильнее, и вот уже Мордор стал так морденочек, ГРАДы и БУКи стали градами и бяками, сумрак начал задыхаться и рассасываться. И вот мы дописались, что чувствуем, что мы тут, в подвале на Донбассе - это МЫ и МЫ - УКРАИНА! Огромная такая, чистая, светлая, и нас много, да, боявшихся, но делающих, работающих, прощающих, ошибающихся, кающихся, молящихся, ЛЮБЯЩИХ! И этот свет подхватил меня, согрел и успокоил, он четко сказал мне: ВСЕ БУДЕТ УКРАИНА!
Так просто человек, стал человек-автор! Вот! Не ругайтесь строго, мы с Музой, еще не публичные люди, мы только учимся!
Якщо ви помітили помилку чи неточність, виділіть фрагмент тексту та натисніть Ctrl+Enter.
