АТОшный водо-фитнес

Сейчас у нас в приграничье тихо, если не считать гула техники, снующей туда-сюда-обратно в соседское, уже совсем чувствующее себя у нас по-хозяйски, государство. О войне напоминают остатки сгоревшей техники в степи, разбитые блиндажи и камуфляжные люди на камуфляжных автомобилях, как констатация факта оккупации. 

Тишина вернула в наши дома обыденные хлопоты, в перечень которых добавилась добыча воды. Артезианская скважина у нас за поселком. Идти туда приблизительно 3 км. Ходим стайками, дружно, потому что идти через посадки, заброшенную шахту, поле камышей, степь страшновато. 

Новое занятие не могло не привнести в нашу жизнь и лексикон, новые истории, слова, обороты. Три километра отшагать с тачками, бутыльками, банками и канистрами без шутки, юмора не получается. 
А мы и не ходим, и не за водой, и не по воду, ведь это так обыденно и скучно. Теперь - это поселковый атошный фитнес. 

И вот, как только мы, девоньки, скучное и тяжелое водовозение нужным и важным словом "фитнес" обозвали, всё, как заговоренные. Каждый день в договоренное время, на договоренном месте. Надо, не надо, ноги сами несут.

Опаздываю. Звонок. Кума:

- Ты где? Ты на фитнес идешь? Мы уже на месте. Фитнес-инструктор идет?

- Идем, идем, не переживай.

Фитнес-инструктор - мой муж. Он у меня дома чаще всех работающих по сменам мужей, поэтому его задача охрана и сопровождение хихикающего фитнес-центра.

Идем. Шумно обсуждая, реагируя, вызывая взрывы смеха, распевая песни. В руках тачки, кравчучки, велосипеды, тачанки. Вот я везу самодельную кравчучку с канистрой на 50 литров. У кумы усиленная тренировка - тачка с баком на 70 литров. Ира, соседка, тянет велосипед и 60 литров (две канистры по 30). Галка кучу бутылок по 5 литров, и старый, еще из совдепии, молочный бак. Любка - тачанку деревянную с баком на 50 литров. Мой муж везет тачку с баком и канистрой на 80 литров. 

Мужу, конечно, достается всю дорогу. Подшучивают, со всех сторон. Придумывают обязанности фитнес-тренера, названия своим тренажерам, препятствиям, ямам на дороге.

Кума защищает:

- Так, фитнес-инструктора не обижать. В наказание дополнительная нагрузка - два мешка травы кроликам. 

Вот представьте: степь, камыши, терриконы, вечер, дорога, отряд хихикающих барышень под управлением одного мужчины. 

Навстречу знакомый из поселка, уже набрал воды:

- Ого, все твои? – кивая в наш женский батальон.

Мой муж, спокойно, без эмоций:

- Да, мои.

- А зачем тебе такой гарем?

- Да в хозяйстве все пригодится, вон воды дома нет, гоню за водой. 

- А справляешься с гаремом? - подмигивает.

- Так, мужчина, отойдите от фитнес-тренера. - Это девчата увидели новую жертву, улыбаюсь про себя, сейчас начнется. - Не, ну ты погляди, сколько баб вокруг, а он к мужику пристал, - щебечут.

- Мужчина, а вы из каких будете? Из тех или из этих?

- Что значит из каких, - опешил мужик, - да я с Советской.

- Надеюсь, это не у вас ворота в голубой цвет покрашены, - ехидничает Ирина.

- Девки, погодь, он же адрес дает, може холостой. Мужчина, так вы с серьезными намерениями, а не за водой, это вы так, для знакомства на дороге пристаете? - дружный хохот, - Может вам борща наварить, томно так, вздыхая.

- Да ну вас, - подхватывает тачку сосед и удаляется под дружное: "Мы в гости придем, адресок запомнили".

- Так, - командует кума, - не отвлекаться, попами вилять, передок вперед, колеса в асфальт. Запряглись!

- Во-во, шо лошади, - устало говорит Люба, - то и делаем, шо запрягаемось, когда ж уже розпрягать?!

Это воспринимается, как команда

- Розпрягайте хлопці коней, та лягайте спочивать, - затягивает Галя, и тут же ей отвечает наше дружное - а я піду в сад зелений, в сад криниченьку копать. Маруся, раз! Два! 

На "три, калина" из-за поворота выезжает камуфлированный джип. Три грустных автоматизированных мордоворота в банданах проезжают мимо под "чорнявая дівчина в саду ягоди рвала", молчаливо зыркнув в нашу сторону. Видно объезжали блок-посты по степи.

- Девки, да ну вас, еще повяжут, запрещенное ж поем, - прервала пение Ирина.

- Ага, а то наберем воды, и полы ею в комендатуре драить будем, - грустно подытожила кума.

- А хрен им, - сказала Галя, - шо хочу, то и пою. А помните, как ополчение вызвали, когда Райка свого от пьянки кодировала, - ей отозвался дружный хохот, - да, мало того, что ее благоверный на груше два часа просидел, пока клятву не пить дал, так она еще и ополчение полчаса вокруг машины штакетиной гоняла. 

Да, зрелище тогда было, полпоселка на заборе висели. После того, в комендатуре на звонки о семейных разборках не реагируют, отвечают, как и раньше в милиции, "на семейные споры не выезжаем, будут трупы, звоните". 

Но все равно грустно. Уже и песни боишься петь. А к чему нам еще привыкать придется, если зоной нас обзовут и этих камуфляжных надсмотрищиков оставят. Стали вспоминать песни, которые можно петь в нынешних условиях. Загрустили. На ум приходил "Владимирский централ" слова, которого помнились по первым строкам и "Мурка".

- А мать их за ногу, - перечеркнула грусть-тоску Галя, - если шо, я про себя, у меня паспорт с собой. (мы без паспортов из дому не выходим, прописку могут проверить за любым кустом). К скважине мы подходили, как сказала моя кума, "сомкнув боевые ряды, подняв передок и подтянув задок" под звонко-горделивое:

- Несе Галя воду, коромисло гнеться, а за ней Іванко, як барвинок в'ється!..

… В очереди все велосипедно-кравчучечные-машинные-водовозные-сумочные, стар и млад, все равны. Очереди две. На большой шланг с напором и на меленький для бутылок. Это уже местные самоделы доделали, чтобы удобнее было. Стоя в очереди за водой, черпаешь неисчерпаемое богатство своего народа - юмор, говор, переливы речи, степную душу, антрацитовое обаяние.

Вот звучит вежливое обращение к водителю:

- Водитель тачки с сыним бачком, уберить нахрен своё корыто, шо вы розсупонились на всей дороге!

А это уже водителям-велосипедов:

- Не кладить лисопеды рогами к дороге, шоб через ваши рогы люды не спотыкалися.

Труба из шланга бьет с напором и нужно уметь удержать ее и попасть всем в подставленные емкости, поэтому просят:

- Да поставьте вы на розлив кого-то опытного, бо цей вже всем налыв кроме бачкив!

Труднее всего опытным водителям - мужчинам, они всегда наводят порядок среди, так сказать, паркующихся:

- Женщина, паркуйтесь ёлочкой! Вы много места занимаете!

- Какой тебе нахрен ёлкой. Ты шо, грибы сюда пришел собирать!

Или:

- Девушка, ну что вы тачкой по дороге виляете!

- А я смотрю тебе так не нравится, что твоя тачка моей уже два раза в зад въехала!

Или:

- Женщина, вы меня должны были пропустить, я по-главной ехал.

- А я типа по-боковой, тут дорога одна, и я тебе не водитель, шоб ты на меня умничал.

- Взяла тачку в руки, значит водитель, соблюдай правила.

- А ты мне еще сюда гаишника вызови, изжай давай, тут тебе не трасса.

Скорость набора воды быстрая. Тонкий шланг нужно быстро тыкать в заранее приготовленные бутылки или канистры. Тут вообще одна эротика. Ржут до слез, краснеют, кто обижается, а кто и с юморком ответит. Мужичок, видно, первый раз, не может приспособится и водой из шланга сбивает все выставленные бутылки:

- Да поможить же ему уже всунуть хто-небудь, у нього конец сильно длинный, мотыляется.

- Бабы, спасибо за рекламу, до шестидесяти прожил, а шо конец длинный не знал.

Бабулька с тачечкой обращается к молодому человеку, который должен принять инициативу налива:

- Сувай, шо ты заснув.

- Куда?

- У бак, тоби шо, повылазыло.

- Да не суется. Размер у вас не подходит. Вам на другую шлангу идти надо.

- Ото ж у вас у мужиков всю жизнь отак. То заснув и не всунув, то не знае куды сувать, то размер не подходит, а потом обижаются, шо мы размеры другие ищем.

- Бабушка, идите вы уже к шланге, о чем вы только думаете. 

- Я, дите, уже не думаю, я уже опытом делюсь. А ты учись сувать, учись, пригодыться.

И, набрав воды, все устремляются домой. Как мы смеемся, это теперь у нас дорога жизни. По пути назад успеваем и поговорить, и новостями поделиться, и о политике поспорить, и спеть, правда, теперь с поправкой на обстановку, и оглянуться на садящееся в камыши солнце, чтобы счастливо выдохнуть "Эх, девчонки, а красиво у нас, правда?"